Во времена второй волны Андрэизма вышел на первые позиции "franc". Красноречия Андрэ ему явно не хватало, но надо отдать ему должное был слишком упёрт и мало эмоционален. он сменил тактику - не мытьём, так катаньем монотонно бубнил про рашку, что все мы плохие и т.д. начал ломиться в лички, пытаться проводить агитацию населения, не помогло.
Почему-то получилось объёмно.
Свой среди чужих, чужой среди своих.
Вечерело.
В створ давно не мытого окна, с задёрнутыми шторами с трудом пробивались сумерки. Единственным освещением в тёмной комнате был монитор, который как мог – пробивал плотный, спёртый воздух, насыщенный ароматами пота, бессменных носков, и разлагающихся на полу объедков пиццы в засохших лужицах кефира. Обычный смрад в комнате затворника. По стене вальяжно под потолок взобрался жирный таракан и активно размахивая своими усищами из стороны в сторону, наблюдал за взлохмаченным человеком в центре комнаты.
Шёл второй год Великого противостояния интернет-армий. Почти полгода назад семья перебралась к тёще, устав от круглосуточного клацанья клавиш клавиатуры и постоянных громких ругательств в пустоту главы семейства.
«Интересно, они хоть немного скучают?» - пронеслась мысль в немытой, недели три голове затворника. Космы спутанных, жирных волос переходили в косматую бороду в которой виднелись крошки и остатки прошлых обедов, ужинов и снова ужинов «на скорую руку».
«Как же я устал…. Сколько ещё это будет продолжаться?» уставшие мысли еле передвигались в жиже головы от стенки к стенке. «Сколько ещё?» - уже сипящим шепотом воин клана всепропальщиков, агент Френк, в миру Анатолий Сквернословов произнёс вслух. Когда-то ясные глаза, сейчас были красными, опухли и вместе со впалыми серыми глазницами выдавали действительно сильно уставшего человека. Ороговевшими от постоянного контакта с клавиатурой кончиками пальцев он коснулся запылившегося и в жирных пятнах айфона, лежащего на столе. Это был подарок его предшественника.
Гудки перемешивались с клюканьем садящейся батареи. «Алло, Джонни..» скрипнувший голос в полной тишине напугал самого бойца диванного фронта. Его взгляд устало остановился на таракане на стене, чем заставил того шевельнутся. Прокашлявшись услышал в трубке очень бодрое: «Даа…Фрэнки! Как твои дела? Как наши успехи?» -отвечавший явно пытался улыбаться. Несгибаемый оптимизм этого лощённого хлыща Джони всегда раздражал Фрэнка, но сейчас складывалось ощущение, что с ним говорит коричневый, жирный усач со стены, отчего он возненавидел их обоих.
«Чего молчишь?». « Билл, подай мне любимую номер 8». Джон стоял посреди поляны с короткостриженой травой. Как всегда, он был чист, ухожен и даже элегантен. Разговаривая с Фрэнком он уже присматривался к лунке на другом конце поля для гольфа и целился клюшкой, чтобы сделать удар. Тёплый ветерок наполнял свежим воздухом лёгкие и ласково касаясь, теребил кудри его светлых волос. «Джонни, я больше не могу…это выше моих сил. Андрэ, уезжая предупреждал, что будет не просто с этими ростовскими мотоциклистами, но я не знал, что это будет настолько сложно… Джонни, я очень устал, я хочу к семье» -немного скомкано и сбивчиво выдавливались фразы, но почему-то именно сейчас, казалось Фрэнку, что он готов поставить точку в своём задании.
Руки Джона опустили клюшку номер 8 на траву, ещё минуту назад счастливые, довольные жизнью глаза нахмурились. Как же он устал от этих нытиков, вечно стенающих на судьбу и постоянно твердящих одно: Когда мы поедем в Америку? Сейчас было не подходящее время заорать в трубку: «Да никогдаааа маза фак!!! Слышь, ты упырь, гундосый. Ты ни ког да туда не поедешь!!!», но вместо этого он привычно успокоился, выдохнул и ответил в трубку: «Фрэнки, терпеть осталось не долго. Ситуация на мировой арене подходит к Рубикону. Нашему правительству тоже изрядно надоело кормить эту сраную Украину. Объявлена полная готовность на всех фронтах. Предстоит ещё один рывок» -он старался говорить максимально собрано, чтобы слушающий его Фрэнк хоть немного взбодрился. «Очень скоро мы всё же добьёмся своего! А пока, отдохни пару дней, погуляй, подыши свежим воздухом. Ты нужен дядюшке Сэму бодрым и в полной боеготовности!» -Джон это говорил, представляя себя Кеннеди, теребившим за щёку новобранца, отправляющегося во Вьетнам и надменно, улыбался. Фрэнк в этот момент привычно подчиняясь опустил глаза в пол. Ничего другого в ответ он и не ждал. Он понимал, что с поставленной своим предшественником Андрэ задачей не справился, точнее вроде и справился, но как-то не так. Без необходимого, ошеломительного эффекта. Вроде и паству из последователей собрал, пусть их было совсем мало, и пусть они были не совсем приятны в общении, но они были! и напряженно трудились свято, веря в его обещания светлого будущего России и премии. Так почему же не покидало ощущение безысходности? Почему стало казаться, что чем больше он пишет, чем больше аргументов приводит – тем толще становятся лбы его основных оппонентов. Всё тяжелее дебатировать и подыскивать новых соратников. Инструкции из центра становятся типовыми и однообразными. Похоже инструктора-психологи больше внимания уделяли украинским СМИ. «Как же тяжело было Ленину и Штирлицу в тылах врага.» - пожалел сам себя Фрэнк, он уже сильно отвлёкся от телефона, а тем временем Джонни взбодрился и даже разошёлся в творческом порыве, выкрикивая лозунги, но Фрэнк услышал только концовку призывной тирады: «…..и кстати, твои бусики уже готовы. Да, да с личной гравировкой.» Возникла пауза, которую очнувшись и даже привстав со стула нарушил Фрэнк: «К..к…какие бусики?». Уставшие глаза растянулись по лицу в изумлении. «Ну как же?» - продолжая бодриться Джон продолжал «Твои именные бусы. Извини на серебро пока не наработано. Но я хоть и с трудом, но всё-таки убедил руководство департамента на выдачу тебе эбонитовых с полосатой ленточкой. А ты, Фрэнки, я смотрю не рад?» сказал Джон, хитро прищурившись с видом невероятного благодетеля. «Но постой Джонни, Андрэ уезжая рассказывал мне о жизни Горбачева после распада СССР, об невероятных грантах за часовые лекции в Европе и Америке» - почуяв не ладное Фрэнк стал тщательно подбирать слова. «Я конечно не генсек, но всё же рассчитывал на домик с белым заборчиком у океана во Флориде, на гранты, бесплатный Макдональдс на пенсии». Теперь пауза возникла у Джона. «На что ты рассчитывал?» стараясь не спугнуть агента он тоже стал подбирать слова и интонации. «Фрэнк, а я думал ты идейный, настоящий ростовский Че Гевара, просто тебе нужна помощь в реализации твоей борьбы. Наша страна потому такая сильная, что всё получает за стёклышки и бумажки. Так было, есть и будет. Вон Порошенко с Яценюком даже от бусиков отказались, а ты про дом во Флориде. Нет, я конечно поговорю с кем нужно, но пока кроме окраин Сиэтла ничего не обещаю. Сейчас самое главное – Приготовиться к прыжку атакующей пантеры! Последний рывок и у России начнётся нов…..». После слов «я конечно поговорю», Фрэнк уже ничего не слышал и ничего не чувствовал. До него стало доходить его сегодняшнее положение, обреченность на провал его обещаний жене о сладкой жизни в американской мечте, об их планах отдать детей и внуков в университет Майами и многом другом. Комок обиды подкатил к горлу. Он вдруг вспомнил предостережения оппонентов о лживости его работодателей. «Ведь взрослый человек, как это произошло? Почему со мной? Что же теперь делать?» Обида переросла в истерику, он отдернул телефон от уха и захотел закричать, но сдавленное обидой горло только хрипело и в комнате прозвучало сиплое шипение. В трубке всё ещё звучало «Алло, Фрэнк. Последний рывок. Алло». С размаху телефон полетел в сторону таракана, тот быстро отбежал в угол и наблюдая, как айфон разлетается от удара на мелкие части – продолжал шевелить усами. Фрэнку стало казаться, что таракан над ним издевается и даже ржёт. Вскочив со стула резким движением схватил монитор и уже начал отрывать от стола, как сказались отсутствие здорового питания и свежего воздуха – в глазах пошли круги, голова закружилась, пальцы разомкнулись и монитор упал прямо на ногу, углом пробивая ступню между пальцев. Теперь уже громкий крик обиды, досады и гнева «Бля..ааааа!!!» пролетел по всей округе.
«Опять алкаши. Как напьются сразу давай друг другу морду бить. Кошмар.» - обсудили крик отчаянья Фрэнка старушки на лавочках в ближайшем сквере. Вечер был прекрасным. Солнце садилось, плавно окрашивая кроны деревьев. Родители, нагулявшись зазывали шумных детей домой. Весь город готовился к наступлению нового дня.
Сообщение отредактировал Douglas: 17 декабря 2025 - 14:29
